Приход в марте 1924 г. на пост премьер-министра А. Папанастасиу сделал процесс принятия парламентом закона об упразднении монархии необратимым и в день праздника национальной независимости – 25 марта 1924 г., – Греция была провозглашена республикой. Адмирал П. Кундуриотис, выполнявший на протяжении последних месяцев роль регента, становился президентом страны. Проведенный в апреле того же года плебисцит легитимизировал решение парламента: 70% голосов было подано за республиканскую форму государственного устройства и 30% – за монархию. В соответствии с принятым законом члены королевской семьи должны были покинуть Грецию, они лишались греческого гражданства и своего имущества в стране.

Установление республики, однако, не смогло стабилизировать внутриполитического положения. Развернувшееся соперничество между республиканцами и венизелистами продолжало оставаться характерной чертой складывавшейся ситуации. Политическая борьба усиливала и без того тяжелое социально-экономическое положение основной массы населения, но не способствовала решению стоящих перед страной экономических проблем. Переход от монархии к республике требовал реструктуризации политической системы страны, создания нового баланса сил и серьезного изменения законодательства. Для этого объективного процесса было необходимо время. Уже вскоре выявилась слабость возглавлявшихся А. Папанастасиу лево-либеральных сил, которые не смогли добиться своей доминирующей роли в общественно-политической жизни страны. Отставка Папанастасиу с поста премьер-министра и приход к власти ближайшего сподвижника Венизелоса Ф. Софулиса не означали, однако, победу венизелизма как политического течения. Уже в сентябре 1924 г. его сменил представитель консервативных сил Михалакопулос. Процесс форми рования новой партийно-политической системы воспринимался многими как перманентно длящийся правительственный кризис, который на фоне тяжелого экономического положения большинства населения ассоциировался в общественном сознании с хаосом. Отсутствие новой конституции, дискуссия по вопросу о которой превратилась в пропагандистское соревнование политических партий, лишь усиливало ощущение слабости власти и порождало ожидание прихода "сильного человека". При этом, как и прежде, всё очевиднее становилась активность греческих военных, уже не раз выступавших в роли арбитров в споре между гражданскими политиками.